Несколько лет назад мы с замечательным конструктором Григорием Вайнштейном оказались в Финляндии в доме, который каждому русскому известен по фильму «Особенности национальной рыбалки». Правда я очень сильно засомневался в наличии там хоть какой-то рыбалки, когда мы, вооружившись всевозможными приспособлениями для подобного занятия, на нескольких современных суднах, оснащенных приборами по последнему слову техники, которые показывали все живое и движущиеся под нами. Ожидания были фантастические, но они рассеялись, когда после нескольких часов «рыбалки» нам удалось разглядеть на экранах двух рыб, размер которых не превышал 15 см.
Нас было там человек двадцать архитекторов и конструкторов из стран бывшего СССР, в основном из прибалтийских стран и Украины.
Это сборище называлось «симпозиумом», и была тема этого самого симпозиума, которую я совсем не помню, и правильно, ибо она не соответствовала названию сборища, в отличие от того, чем мы там занимались на самом деле.
Наши бывшие соотечественники, почему-то с грустными глазами, пытались нам внушить, как им там хорошо и показывали фотографии каких-то мелких объектов, которые нас совершенно не впечатляли. Только наши украинские коллеги с гордостью показывали крупные унылые жилые комплексы наподобие тех, которые как грибы растут в разных подмосковных городах, в основном недалеко от ж/д станций. Мы с Григорием вежливо их слушали и, чтобы их не расстраивать, делали вид, будто это нам интересно. Мы тогда проектировали и строили несколько крупных комплексов для Москвы, крупных не только для России. Но мы не хотели их расстраивать и не показывали ничего. Некоторые из них верили, что в России разруха, и в 100-200 км от Москвы люди ходят чуть ли не в лаптях. Больше всех усердствовал в этом заблуждении один грузин, каким-то образом затесавшийся в эту компанию. Мы очень быстро осознали бесполезность наших попыток разубедить его в этом, ибо зомбирование было очень глубоким. Он утверждал, что был в России и видел своими глазами все это. Но из его речей мы поняли, что, вероятно, он очень давно был в России, точнее в Москве, еще точнее в ресторане «Арагви». И мы осознали, что не надо расстраивать наших коллег, утверждать обратное, лучше радоваться их «успехам» и вплотную заниматься симпозиумом. Но только в финале нами была допущена одна очень большая ошибка: когда все садились в автобусы, Григорий посоветовал мне подарить мою книгу об архитектуре одному архитектору из Киева, который больше всех хвастался проектами жилых домов, фасады которых частично были облицованы кирпичом с имитацией наклонной непропорциональной крыши из металлочерепицы, и который почему то называл себя украинцем. Надо было видеть лицо «украинца», который бегло рассмотрел ее. Думаю, судьба этой книги столь же печальна, как и той, которую я подарил знакомому архитектору в ресторане: по дороге домой он ее выбросил, вероятно, чтобы не показать жене, которая могла упрекнуть его в том, что у него нет такой. Но это мне хотелось так думать. Скорее всего, он по дороге прочитал и понял ее никчемность. Но как вы поняли, все происходящее в доме из клееного бруса на берегу холодного озера не имеют никакого отношения к «линии маннергейма», хотя, кто его знает, может быть, если не было бы «линии маннергейма», не было бы и клееного бруса? Но это слишком «глубоко» и, пожалуй, я не смогу дальше копаться в таких глубинах, но тем не менее выскажу свое глубокое убеждение в том, что клееный брус появился бы и без этой самой «линии», которая не повлияла ни на что, кроме, пожалуй, больших финансов, выброшенных Западом на ветер. Я пытаюсь описать настроение и атмосферу веселых событий, предшествующих посещению этой самой «линии».
Когда я собрался написать об этом, решил более подробно ознакомиться с историей этого вопроса. Но поскольку я человек недотошный и не любитель копаться в мелочах (я даже не читаю инструкций по эксплуатации всяких инструментов и приборов, а пытаюсь разобраться сам), то я решил ограничиться интернетом. Но, увы, там, где нам показывали линию Маннергейма, в интернете ее не оказалось. Есть подробное описание и история возникновения вереницы фортификационных сооружений, траншей, соединяющих Финский залив с Ладожским озером, протяженностью в несколько сот километров в районе города Выборга. Линия, которую показывал нам наш добрый друг Мика Лахикайнен находится в 150-160 километрах от российско-финской границы на территории Финляндии, но упоминания о ней в интернете я не нашел. Но этот памятник военной истории существует, и мы долго ходили по этим дотам, дзотам, укрытиям и траншеям.
Наш друг Мика прожил в Москве 8 лет, прекрасно говорит по-русски и очень любит рассказывать анекдоты. Он решил проехать более 100 км от своего города Лапинранта, чтобы показать нам национальное достояние. И нам, кстати, это было интересно, мы столько слышали об этом, хотелось хоть фрагментально взглянуть на это «чудо» после однообразного симпозиума. Планы были хорошие: после экскурсии мы должны были посетить ресторан на берегу озера. Озер в Финляндии по грубым подсчетам 52000 и, по-моему, они сильно запутались в названиях. По поводу одного водоема я спрашивал у разных финнов его название и все давали разные ответы. Погода была неплохая, теплая, местами моросил теплый дождь. Мы остановились на опушке леса и пошли пешком до объектов. Именно объектов, ибо их много. Мы долго ходили по этой цепи бетонных сооружений, блокированных с громадными глыбами камней, и по траншеям. Сколько труда, сколько лишений маленького народа, который хотел только одного – защитить землю отцов, защитить детей своих и желательно остаться в живых! Грустно.
Как сказал кто-то из великих: «Секрет счастья – свобода, секрет свободы – мужество». Легко сказать. Я не знаю, как применить эту «мудрую» фразу к целому народу или к отдельному индивиду. Мужество маленького народа может привести к полному его истреблению. Поэтому хочется прислониться к «большому». И это чревато, ибо могут принести в жертву. А разве отдельный человек может быть свободным? Финны, конечно, мужественные, и я им желаю счастья. И все равно - им лучше никогда не прислоняться.
После мы поехали обратно в сторону родного города Мики Лапинранта, который находится в 40 км от российской границы. В начале молчали, но постепенно «симпозиумное» настроение возвращалось, разговорился и Мика. Он начал рассказывать анекдоты. Надо сказать, что у него это здорово получается. Последний анекдот, который рассказал Мика, мне запомнился. Речь в анекдоте шла о студенте-индейце в американском университете. Оказывается, американцы часто рассказывают анекдоты про индейцев, так же как мы о своих северных народностях:
Профессор на семинаре по логике, обращаясь к студенту-индейцу, говорит: «Я сейчас задам Вам один вопрос и после Вашего ответа очень многое про Вас могу рассказать. Итак, у Вас есть газонокосилка?» Индеец отвечает утвердительно. «Ну вот, видите – продолжает профессор, если у вас есть газонокосилка, значит, у вас есть газон, а если есть газон, значит есть и дом, а если есть дом, значит вы не холостяк, а семейный человек. А если все, о чем я рассказал про Вас правда, – «Правда»- удивленно отвечает студент, - значит Вы полноценный член нашего самого справедливого общества, настоящий гражданин США и добропорядочный человек» – говорит профессор и продолжает, – «ну вот, видите, я задал Вам всего на всего один единственный вопрос, и сколько прекрасной правды про Вас мы узнали. Убитый логикой профессора, обалдевший студент выбегает на улицу и встречает другого студента-индейца и
второпях спрашивает: «У тебя есть газонокосилка?» Удивленный от столь нелепого вопроса индеец отвечает: «Нет, конечно!» «Ой пе…..ст!»- восклицает добропорядочный гражданин-студент и удаляется.
Пока Мика рассказывал свои замечательные анекдоты, меня одолевали различные мысли про увиденное. Я начал свои рассуждения, обращаясь в основном к Мике, ну и, конечно, к другим моим спутникам. Я, наверное, был под впечатлением логики американского профессора. «Линия», с которой мы недавно ознакомились, была построена очень далеко не только от старой советско-финской границы, но и в 160 км от новой границы и, естественно, Красная армия не дошла до этой линии, более того, она и не думала. Я выразил сомнение по поводу судьбы самого Маннергейма: если бы он жил в СССР, не был бы он расстрелян за разбазаривание народных средств? Все, кроме Мики, то есть добропорядочные граждане России, согласились с ходом моих мыслей и с тем, что он не стал бы не только национальным героем, как в Финляндии, но был бы объявлен врагом народа. Мика молчал и стал вести машину почти как Хаккинен. Надо учитывать тот момент, что он не участвовал в симпозиуме, атмосфера которого была не столь уж далекой от атмосферы, царившей в фильме «Особенности национальной рыбалки». Исходя из сказанного, можно составить представление о логике нашего поведения и наших способностях к глубоким размышлениям. Я не успокаивался и продолжал. Видимо, мне не давал покоя американский профессор. «Так вот, - продолжал я, обращаясь к Мике, который упорно молчал,- если Маннергейм построил свою линию в 160 км от существующей границы, стало быть, он допускал, что Красная Армия дойдет-таки до этой линии.» Вся моя тупая логика находила отклик у моих соотечественников, и мы веселились и не чувствовали, что Мика уже другой, его юмор уже улетучился, что он уже готов нас высадить. Я продолжал: «Если Маннергейм полагал, что наши дойдут до этой линии, значит вся эта территория могла быть нашей, и твой дом, Мика, в 30 км от нашей границы. Значит, Мика, ты дом построил на нашей территории». И тут Славин, который сидел на переднем сидении слева от Мики, двумя руками схватился за голову и воскликнул: «Ой, пе….ст!» И это была последняя капля. К счастью мы уже доехали, иначе мы были бы с позором высажены. Мы шутили и смеялись, у нас было хорошее настроение, и считали, что у нашего друга должно быть тоже хорошее настроение. Мы не почувствовали ту грань, за которую нельзя переходить, и не почувствовали перемену его настроения. Настроения потомка тех людей, которые в стужу и в дождь ворочали эти глыбы и трудились до изнеможения, чтобы защитить землю и детей. Мика высадил нас около громадной скульптуры из песка, извинился и, ссылаясь на занятость, уехал. Скульптура из песка была на берегу озера. Это был бюст высотою метра три одного из императоров России, а вокруг пространство диаметром метров 15 было заполнено невысокими дворцами, крепостями из песка. Моросил дождь, мы сидели в беседке около этих изваяний и только теперь до нас начало доходить происходящее. Мы молча встали и пошли. Мы не разговаривали, но все четко понимали, куда мы идем, надеюсь и вы догадались. Пили молча, хорошее настроение вернулось, но осадок еще оставался.
Дом Мики Лахикайнен
P.S. Когда вчера я начал писать об этом, я позвонил Мике. Он очень обрадовался и рассказал мне анекдот про верблюда и верблюжонка.